 Следует учитывать и то, что язык в повседневном понимании воспринимается не только как основной, но даже и как исключительный признак этноса. В том, что родным языком в 1985 г. был признан именно белорусский, сыграло свою роль и то обстоятельство, что таким способом народ пытался отграничиться (пусть и пассивно) от унифицирующей все и вся государственной махины, в частности — от набившего оскомину словосочетания "советский народ". Более того, можно предположить, что если бы идеологи белорусского возрожденческого движения конца 20 в. не пытались провести реформы культуры и образования столь поспешно и огульно, как это происходило (насильственный перевод на белорусский язык учебных заведений — при достаточно слабом знании его педагогами и т.д.), а отнеслись бы к этому вдумчиво, принимая во внимание историко-культурные обстоятельства, многолетние привычки народа и само ментальное недоверие белорусов к радикальным преобразованиям, вероятно, к настоящему моменту двуязычие в Белоруссии существовало бы не формально, а реально.
Так, наличие четырех (!) языков в Швейцарии не является помехой для существования швейцарцев как осознающей себя — и осознаваемой другими — нации.
Вот тут-то мы встаем перед важнейшим вопросом: можно ли сказать о том, что сейчас белорусы существуют не только как этнос, но и как нация? Некоторые говорят: "Конечно, какие могут быть сомнения! Мы же состоим в ООН, следовательно, мы — нация". Однако, когда речь идет не о номинальном, но о действительном положении дел, такое доказательство "было бы смешно, когда бы не было так грустно". С другой стороны, оголтелые вопли о том, что белорусов как общности не существовало и не существует, доказывают лишь полнейшую историческую (уж не говоря об общекульурной) безграмотность их издающих. О причинах, помешавших превращению белорусского этноса в нацию, думается, сказано уже достаточно. Однако, впрямь ли так безнадежно положение Белоруссии? Как только мы ставим этот вопрос, мы оказываемся лицом к лицу с нашим четвертым парадоксом.
Дело в том, что по большинству параметров, в соответствии с которыми в последние десятилетия определяется нация (как то: исторически длительное совместное проживание этноса или этносов, образующих нацию на одной территории, субъективно воспринимаемой как "родина", "отчизна"; наличие государственного суверенитета и централизованных систем воспитания, социализации, инкультурации; единство национальной самоидентификации и менталитета; собственная профессиональная культура, связанная с деятельностью интеллигенции; и т.д.) белорусы, безусловно, уже давно перешагнули отметку "этноса". Но стали ли нацией? Мы уже говорили об определяющей роли этнического самосознания в бытии любого народа. Думается, что национальное самосознание с лежащей в его основе национальной идеей играет роль даже более значительную — хотя бы в силу ее гетерономности: нация априорно более разнородна, нежели этнос, потому и нуждается в институциализации всех сфер культуры, которая и обеспечивается государством с соответствующей национально-государственной идеологией. Однако — так уж распорядилась сама история — белорусская государственность никогда не была собственно-национальной. Так, в период ВКЛ она имела сословный (и полиэтнический) характер, а в годы советской власти — характер подчиненный унифицирующему центру, — и не столько даже полиэтнический, сколько интернациональный. Разумеется, по этому поводу сколь угодно можно лить слезы и проклинать захватчиков-соседей. Можно воспевать золотое прошлое ВКЛ, не обременяя себя вопросом: а было ли оно "золотым" для крестьянина-белоруса. А можно, разобравших в исторических и коллективно-психологических закономерностях, принять как данность положение современного белорусского общества и строить проект его будущего, руководствуясь не столько ностальгическими побуждениями, сколько реальностью нынешней ситуации.
Похожие статьи:
Метод социальной работы в общине
Социальная работа в общине представляет собой профессиональную помощь индивидуумам, группам, коллективам военнослужащих и членам их семей, проживающим на одной территории и имеющим общие проблемы. При этом основными методами работы являют ...
История развития конфликтологии в конце XIX – начале XX вв
На рубеже
XIX-XX вв. все усиливающееся влияние на разработку проблематики конфликта стала оказывать социология, которая в отличие от социальной философии, выводящей знания об обществе из априорных философских постулатов различных мыслител ...
Человек и его место в мире. Мировоззренческие
основания теории потребностей
Наиболее глубинное мировоззренческое основание теории потребностей и теории сервисной деятельности — общая философская концепция человека и его места в мире. На основе современных наук о природе и обществе положение человека в материально ...
|